13.03.2009 18:51:18

Виктора Митрофановича Боровского, в прошлом генерального директора "Иркутскэнерго" и председателя Законодательного собрания Иркутской области третьего созыва, народная молва окрестила "энергетическим губернатором". Возглавляя крупнейшую в России энергосистему, он сохранил её целостность в так называемые "лихие девяностые", обеспечив жителей Приангарья самыми низкими в стране тарифами на электро- и теплоэнергию.

Будущий Заслуженный энергетик Российской Федерации и Почётный гражданин Иркутской области родился в подмосковном Ногинске в семье ткачихи и кладовщика. Энергетическое могущество Советской империи, начавшееся с реализации знаменитого плана ГОЭЛРО, вдохновило выпускника школы на сдачу экзаменов в Московский энергетический институт. Набрав максимальное количество баллов, Виктор Боровский стал студентом теплоэнергетического факультета.

Постигать азы профессии он поехал в далекую Сибирь на Иркутскую ТЭЦ-1 только что образованного "Иркутскэнерго". Сначала был назначен инженером в цех контрольно-измерительных приборов и автоматики, а через год - начальником цеха. На ТЭЦ-1 молодой энергетик отработал пять лет. Здесь был заложен фундамент для дальнейшей трудовой биографии. Прежде, чем Виктор Митрофанович стал главным инженером, а затем и генеральным директором "Иркутскэнерго", он 20 лет отслужил на Иркутской ТЭЦ-9, пройдя все ступени карьерного роста.

- Мама, когда провожала меня с женой, даже всплакнула: "Что же вы едите в край ссыльных и каторжников?", - вспоминает Виктор Митрофанович. - А мы с супругой наоборот решили, что надо уехать куда-нибудь подальше. Мы тогда были романтиками. Во время распределения у меня был выбор - Донбасс, Урал и Иркутск. С ответом не тянули. Тем более в то время бурное развитие получила теплоэнергетика, строилась первая ГЭС на легендарной Ангаре. Руководство "Иркутскэнерго" предложило мне поработать на ТЭЦ-2. Однако лошади, вывозящие шлак из котельной, произвели на меня удручающее впечатление. Я ведь учился передовым технологиям. Тогда меня направили на ТЭЦ-1, оснащенную немецким оборудованием, вывезенным по репарациям из Германии.

- Вы возглавили "Иркутскэнерго" ещё в советское время. Тогда в энергетике тоже были конфликты интересов?

- Камнем преткновения было использование водных ресурсов Байкало-Ангарского каскада. Когда Красноярску требовалось выполнить план по выработке электроэнергии, Иркутск заставляли делать холостые сбросы на ГЭС. Это было нерациональным решением с точки зрения использования водных ресурсов и влекло за собой дополнительные затраты. Чтобы как-то изменить ситуацию, я написал письмо в ЦК партии. Результат не заставил долго ждать: с моими доводами согласились, хотя за письмо попеняли в министерстве.

Приведу еще один пример нерационального руководства экономикой. В 80-х годах полки магазинов стали пустеть, и ЦК вынес постановление: на 1 рубль промышленной продукции выпускать столько же товаров народного потребления. Предприятия стали развивать подсобные хозяйства. Мы в Усть-Илимске даже построили завод, где разводили карпов, но энергетики схватились за голову: "Иркутскэнерго" производило порядка 60 миллиардов киловатт/час и 46 миллионов Гкал тепла - это были сумасшедшие деньги, и обеспечить выпуск товаров народного потребления на такую сумму было просто невозможно. Когда я пришел к первому секретарю Иркутского обкома партии на отчет, тот формально подошел к моим замечаниям. Есть директива ЦК - выполняй. На моё "невозможно", он отвечал - "значит, не способен".

В выстраивании отношений с обкомом партии и Министерством энергетики СССР всегда возникали сложности. Здесь у меня не было ни друзей, ни знакомых, ни с кем водку не пил, на охоту-рыбалку не ездил, подарков не возил. Вообще, по жизни мне приходилось рассчитывать только на свои силы.

- 90-е годы прошли для "Иркутскэнерго" под знаком борьбы за независимость. В чем была суть конфликта с РАО "ЕЭС"?

- В 1992 году началась приватизация. Согласно указу президента Бориса Ельцина планировалось дробление энергосистемы. В РАО "ЕЭС" должны были отойти три ГЭС - Братская, Усть-Илимская, Иркутская, а также ТЭЦ-10, ЛЭП в 220 и 500 киловольт. В управлении "Иркутскэнерго" оставались только тепловые станции и сельские ЛЭП. Тариф в этом случае возрастал в три-четыре раза. Мы не согласились с такой постановкой вопроса. Я пришел к губернатору Юрию Абрамовичу Ножикову, объяснил ситуацию и спросил: что будем делать? И он ответил: "Бороться!". По новой Конституции населению, проживающему на территории, принадлежат природные ресурсы. Значит и ГЭС тоже должны принадлежать населению. Конституционный суд принял решение в пользу Иркутской области.

- Но в покое вас все равно не оставили?

- Конечно. В ход пошли экономические рычаги давления. РАО "ЕЭС" перестало платить нам за поставляемую электроэнергию. Долги росли как снежный ком. Тогда мы написали письмо президенту с просьбой обязать РАО "ЕЭС" рассчитаться с "Иркутскэнерго" и сохранить статус-кво в отношении предприятия. Глава государства поставил свою резолюцию: удовлетворить наши просьбы. После этого мы вздохнули с облегчением. Но Анатолий Чубайс не угомонился. "Иркутскэнерго" все равно разделили. Выделение из состава предприятия ОАО "Иркутские электрические сети", Центральной диспетчерской службы, сбытовой деятельности и ремонтной деятельности, стало окончательным этапом реорганизации общества. Однако дробление "Иркутскэнерго" под лозунгом внедрения конкуренции с целью снижения энерготарифов не оправдало себя: так, тариф на электроэнергию для населения с 2000 года вырос в семь раз - с 8 до 56 копеек за киловатт/час. Понизилась надёжность, возросла аварийность. Правда, по сравнению с Москвой тариф низкий, но это слабое утешение.

- При вас "Иркутскэнерго" было единым предприятием. Как всё-таки удалось сохранить целостность компании?

- У нас не было другого выхода. Когда мы обсуждали с Юрием Абрамовичем Ножиковым проблему сохранения единой энергосистемы, губернатор меня спросил: а ГЭС у вас не хотят отделиться? Все руководители станций высказались за работу в составе "Иркутскэнерго". Хотя Красноярская ГЭС отделилась от "Красноярскэнерго", из его состава вышла Саяно-Шушенская ГЭС. Почему с нами такого не произошло? В 1988 году из районного энергетического управления мы превратились в производственное объединение "Иркутскэнерго". По уставу предполагалось создание Совета, куда должны были войти директора филиалов и председатели завкомов. Мы создали такой Совет. Раз в квартал собирались для обсуждения финансовых показателей на предстоящий период. Коллективное принятие решений привело к пониманию, что надо держаться вместе, иначе не выжить.

- В апреле Законодательное собрание Иркутской области отметит знаменательную дату - 15 лет. В политической карьере вы тоже достигли немалых высот - стали председателем областного парламента. Хотя ваше избрание проходило в конфликтной обстановке.

- Действительно, после многомесячного парламентского кризиса меня избрали председателем регионального парламента. Среди главных моих конкурентов были Владимир Ковальков, затем снявший свою кандидатуру, Сергей Шишкин и Геннадий Истомин, который отказался от дальнейшей выборной гонки в мою пользу. Голоса между претендентами делились поровну. Будто кто-то нарочно каждый раз сравнивал итоги голосования. В итоге я всё-таки получил 27 голосов, а Сергей Шишкин - 15. Почему так случилось? Когда была выбрана первая группа депутатов Законодательного собрания третьего созыва, исполнительная власть сумела разделить парламент на угодных и неугодных. Это внесло раскол в ряды депутатов. Образовалась группа "Народный депутат" - оппозиция губернатору Борису Говорину. Моя фигура председателя тоже не устраивала главу региона, хотя Борис Александрович был выходцем из "Иркутскэнерго". Именно его кандидатуру я поддерживал на выборах в губернаторы. Когда мне предложили стать спикером, я колебался. Но меня поддержала партия "Единство". Не был против моей кандидатуры и полномочный представитель президента в Сибирском федеральном округе, тогда это был Леонид Драчевский.

- Кстати, если посмотреть на историю регионального парламента, то в ней много конфликтов с исполнительной властью. Что это - рабочий процесс или лоббирование интересов?

- Государственную власть понимают не всегда адекватно: многие приходят во власть не служить интересам народа, а лично заработать сверх должностного оклада. Отсюда и конфликты. Однако, если две ветви власти будут жить тихо и мирно, это не значит, что наступит райская жизнь. Наоборот, только критика помогает принимать взвешенные и конструктивные решения. Главное - чтобы каждый мог высказаться, озвучить собственную точку зрения.

- На ваш взгляд, стоит ли стимулировать депутатов к законотворчеству, чтобы было больше авторских законов?

- Над этим стоит подумать. Помню, с каким большим трудом принимался закон о квотировании рабочих мест для инвалидов. Всё в нем, от первой до последней строчки, написано Валерием Алексеевичем Лукиным, выстрадавшим этот крайне нужный для общества документ. По сути, данный закон был принят на эмоциях. Многие депутаты, преимущественно руководители предприятий, выступали против него. Этот закон, как лакмусовая бумажка, показал моральные изъяны нашего сознания. К сожалению, мы не думаем о сострадании к людям с ограниченными возможностями. Вообще, закон о квотировании рабочих мест для инвалидов не единственный, который буксует. Возможно, стоило бы усилить через депутатскую контрольную комиссию внимание к исполнению региональных законов. Формально этим вопросом должна заниматься прокуратура. Но этот орган больше смотрит за соблюдением федерального законодательства.

- В этом году исполнится год Общественной палате Иркутска, в которую вы входите. Зачем вам эта дополнительная нагрузка?

- Тот факт, что данная общественная организация создана по инициативе сверху, говорит о желании власти учитывать мнение общественности в ходе принятия решений. Палата - элемент гражданского общества, которого так не хватает нашей стране. Хотя, если посмотреть историю, то в Древнем Риме под гражданином понимали собственника. Сегодня власть больше заботится об интересах малого, среднего и крупного бизнеса. А остальные как же? Для тех, кто за бортом, я и работаю.

- Какими вопросами вы занимаетесь в Общественной палате?

- Программой развития теплоснабжения Иркутска до 2025 года. Думаю, мой опыт будет полезен при составлении проектной документации. Генплан утвержден год назад, в Иркутске до 2020 года планируется построить 5 млн 600 тыс. квадратных метров жилой площади, а схемы теплоснабжения нет. "Иркутскэнерго" таким вопросом не будет заниматься - это не входит в обязанность частной компании, это - задача города.

- Дети и внуки пошли по вашим стопам?

- Мой единственный сын в свое время закончил Московский физико-технический институт, защитил кандидатскую диссертацию, а затем и докторскую. Перед ним в столице открывались научные перспективы, но, к сожалению, в последние годы отечественная наука переживает большие финансовые трудности. Сложно пришлось и ему, поэтому он вернулся домой, несколько лет работал в системе "Иркутскэнерго", теперь - в частной компании. У меня трое внуков. Старшая внучка живет в Москве, имеет два высших образования - экономическое и юридическое. Воспитывает правнучку - Катерину. Я её любя называю: "радистка Кэт". Второй внук работает в местной компании сотовой связи, а младший еще учится в школе, но уже готовится поступать в Московский институт пищевой промышленности.

"Право выбора"

Наталья Димитриева

© Информационный центр "БАБР.RU"