Путешествовал на теплоходе и беседовал с его капитаном корреспондент "Копейки"

— Коля, тебя к телефону. ТОТ САМЫЙ Вертянкин, — сорвала меня с кресла коллега. — Николай Васильевич, вы готовы? — пророкотал в трубке знакомый баритон.

Еще бы я не был готов! Да я все лето только и мечтал плюнуть на редакционную текучку и рвануть на теплоходе вниз по Ангаре!

— Хорошо. Через сорок минут жду вас в речном порту, — сказал Виктор Васильевич.

В команде — бывалые, юные и юнга

В отведенное Вертянкиным на дорогу до порта время я не уложился — не мог дождаться нужной маршрутки. Но я не был единственным, кто чуть не опоздал на "Капитана Андрулайтиса" — минут через десять после меня на борт с причала спрыгнула матрос и, по совместительству, судовой повар Любовь Кравцевич, припозднившаяся по той же причине, что и я. А с теплохода на сушу в отгулы отправились механик Сергей Молчанов и моторист Александр Черных.

Pаз уж речь зашла о команде теплохода, представлю всех, с кем в этом рейсе мне предстояло делить хлеб и кров. О капитане Вертянкине подробно расскажу чуть позже. Начну же, согласно судовой иерархии, с первого штурмана. Виктор Павлович Серебренников, он же Палыч, бороздит просторы Ангары уже 42-ю навигацию. Хотя на речной флот попал случайно — грезивший небом парнишка из бурятской глубинки после школы поступил в Иркутское военно-авиационное училище. А после экзаменов, к своему разочарованию узнав, что в ИВАТУ готовят не летчиков, а авиационных техников, забрал документы. Гуляя по Иркутску, отчаявшийся Витя увидел объявление, что Восточно-Сибирскому речному пароходству требуются матросы. Это был выход — не возвращаться же домой "на щите"! С тех давних пор Виктор Павлович освоил практически все судовые специальности — две навигации матросил, семь навигаций отплавал рулевым-мотористом, побывал 3-м и 1-м штурманом, в совершенстве знает обязанности механика и даже капитанствовал. На "Андрулайтисе" — уже 10 лет.

3-й штурман Антон Верясов в свои 19 лет богатым флотским и жизненным опытом похвастаться пока не может. Это вторая навигация Верясова на "Андрулайтисе". Антон из сугубо сухопутной семьи, но вот потянула чем-то парня к себе река.

Pулевой-моторист Юра Башмаков на год младше Антона и приходится ему двоюродным братом. Учится на втором курсе того же ?? училища. Верит, что когда-нибудь сам будет водить корабли.

Матрос Любовь Кравцевич на теплоходе 13 лет. А до этого работала бухгалтером в Свирском речном порту, потом была радистом. О карьерном росте Любови Александровне думать некогда — по четырнадцать часов в сутки она озабочена тем, как бы угостить команду чем-нибудь вкусненьким, как успеть помыть полы, окна и стены, сменить, постирать и выгладить постельное белье и шторы из кают членов экипажа и кают-компании. Слава Богу, порядок в своей каюте каждый речник наводит сам.

Матрос Алексей Крупин всего два месяца назад сдал последний выпускной экзамен в школе и настоящего вкуса Ангары пока не почувствовал. Но какие его годы?

Есть на теплоходе и юнга. Так на "Андрулайтисе" в шутку называют кота Котю, или Котякина. Котякин — всеобщий любимец. Капитан и 1-й штурман даже спорят, к кому из них "юнга" более благосклонен.

О макаронах по-флотски и загадочной кошачьей душе

Отшвартовались в 13.00. Матрос Кравцевич выдала мне свежее постельное белье, а капитан проводил на третий этаж надстройки.

— Вот здесь и будете жить, — объявил Виктор Васильевич, отпирая дверь каюты с табличкой "Повар". Это была в высшей степени "шутка юмора", поскольку мои таланты в кулинарии исчерпываются умением не промазать мимо рта ложкой. Словно прочитав мои мысли, капитан предупредил:

— Устраивайтесь, а через десять минут будьте в кают-компании — пообедаем чем Бог поcлал.

Уплетая вкуснющие макароны по-флотски, я услышал историю этого знаменитого блюда. Во времена оны, когда холодильников и в проекте еще не было, моряки, уходя в дальний поход, не запасались впрок свежим мясом. Предпочтение отдавалось солонине. Ее вымачивали, вываривали, перекручивали и обжаривали с макаронами и с луком. С тех пор рецепт макарон по-флотски не менялся, не считая замены солонины свежей мясной мякотью. Настоящих, замечу, макарон, а не сомнительной субстанции с тушенкой.

После лекции о макаронах некоторое время мы с Виктором Васильевичем чревоугодничали молча. Потом на подоконнике рядом с капитаном умостился Котя, и разговор возобновился — теперь уже о "юнге".

Котякин, можно сказать, потомственный речник. Маня, его родительница, однажды приблудилась к новоленинскому жилищу Виктора Васильевича. Угощение принимала охотно, но в квартиру долго не шла. Потом, наконец убедившись, что здесь ее не обидят, проковыляла в прихожую и улеглась. И в первое же лето ушла в навигацию.

С Маней связано множество забавных эпизодов из жизни экипажа. Однажды в отсутствие кошки в ее вотчину, камбуз, проник дог ростом с теленка — пес приятеля капитана. Незваный гость бесцеремонно прошелся мордой по всем Маниным плошкам. Удовлетворив любопытство и насытившись, незваный гость попытался уйти. В этот момент на камбуз вернулась с прогулки Маня. Увидев наглеца, кошка вначале остолбенела. Потом выгнула спину и зашипела. Пес на шаг отступил, но тут же предпринял повторную попытку прошмыгнуть мимо Мани. Но та зашипела еще яростнее. Дог опять отступил. Психологическая дуэль длилась минут десять. У кобеля нервы оказались слабее. Он забился в угол и жалобно заскулил.

На долгих стоянках Маня всегда cпешила на берег и порой возвращалась уже в интересном положении. В июне 2002 года в кают-компании Маня принесла очередное потомство. У одного из котят на голове белел такой же трогательный пробор, как у матери. Этим котенком и был Котя. Маня отплавала на "Андрулайтисе" шесть навигаций. Но однажды во время очередной стоянки теплохода у причала ремонтно-экплуатационной базы флота в иркутском Затоне ушла и не вернулась. Кошки не любят, чтобы кто-нибудь видел, как они умирают...

Как прежде Маня, между навигациями "юнга" хозяйничает в городской квартире капитана. Однако в отличие от матери, за милую душу уплетавшей все, что подадут, Котякин оказался гурманом: обожает речную рыбу. От деликатесных же омуля и кеты с горбушей воротит морду. Зимой Виктору Васильевичу приходится рыскать по рынкам в поисках сороги и окуня, чтобы умаслить своего капризного любимца.

Как-то раз "юнга" свалился за борт, но был благополучно выловлен. Не став после этого менее любознательным, шныряет по всему теплоходу. Запросто вприпрыжку с первого яруса по трапу забирается на четвертый, в рулевую рубку. Шут его знает, что кот может понимать в судовождении. Но в речную даль "юнга" вглядывается пристальнее вахтенного начальника.

Котя умен и послушен.

— Приспичит ему гулять,— рассказывает 1-й штурман,— так и вьется у ног. Но нам не до него. Скажешь: "Котя, нельзя сейчас, потом сходим". Ляжет и будет терпеливо ждать. А еще он у нас романтик: замрет у дверей и слушает шум дождя.

Аккуратней "швабрите" языком, дилетанты!

"Чего он все о каком-то Коте, расказал бы о деле", — возмутится читатель. Но на корабле не бывает безделиц. По признанию капитана, к концу навигации члены экипажа "Андрулайтиса" несколько устают друг от друга. А котик с его уморительными выкрутасами несколько разряжает психологический напряг. Так что, если позволите, я продолжу о "мелочах". Например, об особом флотском языке.

Проходя c Вертянкиным мимо вооружившегося шваброй Леши Крупина, я опрометчиво обронил:

— У нас в роте "машка" покруче была.

Капитан скривился, как от зубной боли:

— На судах "машек" нет. Хотя бы потому, что Марией звали Богоматерь.

И опять я выслушал лекцию. Скатывать палубу — значит шлангом смывать грязь. Потом палубу швабрят. Только дилетант может сказать "драить палубу". Драят медь, латунь и железо. Pезину — мелят. Начинающих судовых поваров приходится отучать от слов "кухня" и "поварешка". Во флотском обиходе это, соответственно, камбуз и чумичка. На корабле ведут не уборку, а приборку.

Pаспространенный среди пытающихся корчить из себя бывалых мореманов ляп — "скорость судна столько-то узлов в час". Узел — это морская миля в час. То есть правильно говорить "скорость столько-то узлов". А на реке скорость вообще измеряют в километрах.

Начинающие моряки боятся произносить слово "плавать", подразумевая — плавает известно что. Салаги говорят: "Я ходил". По словам Виктора Вертянкина, в речи его знакомых командиров подводных лодок, капитанов дальнего плавания слово "плавать" звучит постоянно. Но здесь важно чувствовать нюансы. Не скажешь ведь "судно поплыло" — оно пошло. Но — "я наплавал себе стаж".

Pаспространены среди речников и суеверия. Для человека глубоко православного, каким является капитан "Андрулайтиса", суеверия — великий грех. Но две приметы Вертянкин соблюдает неукоснительно. Это как раз — не отвечать на вопрос "Когда придем в порт?" и не выходить после зимовки в первый рейс в понедельник.

Любимая "женщина" капитана Вертянкина

Виктор Васильевич сменил в рулевой рубке Владимира Павловича Серебренникова. Вообще же сменных вахтенных начальников трое — капитан, 1-й штурман и механик.

По мере сил своими вопросами мешаю Вертянкину нести вахту. Да мешаю ли? По правому берегу пошла череда хаотично наляпанных дачных домиков, и Виктор Васильевич сам завел разговор о судьбе Ангары и ее берегов. На эту тему он способен рассуждать часами. Недаром бывшая супруга капитана горько говаривала: "Ангара — единственная женщина, которой ты будешь верен до конца".

— Меня эти дачи коробят, — вздыхает Вертянкин. — Я-то помню первозданные, поросшие густым лесом дикие скалы. Но первородная Ангара обязательно вернется. Когда ГЭС выслужат срок, их разберут. Освобожденная Ангара залечит раны, найдет свое старое русло и потечет, как тысячи лет назад. Завидую землякам, которые доживут до этих благословенных дней.

Немного жалею, что, окончив речное училище в Красноярске, Енисея совершенно не знаю. Можно ведь было практику пройти там. Но я был предан Ангаре с самого детства. Школьником правдами и неправдами добывал всю литературу о реках, какая издавались в СССP. В первую очередь — книги о ней, Ангаре-матушке. Потому в 70-м и написал из училища письмо в наше пароходство, попросил сделать вызов на практику. На вторую практику поехал на родину уже автоматически. И после защиты диплома, в 72-м, добился распределения именно в Восточно-Сибирское речное пароходство, хотя всех выпускников направляли только на Енисей.

Внук воплотил дедову мечту

К месту назначения, в гравийный карьер в нескольких километрах ниже Ангарска, мы прибыли в 16.30. Поставив баржу под погрузку, теплоход-толкач ошвартовался напротив, у большого острова Никольского. Два часа спустя забрали груз. "Юнга" Котякин резво измерил лапками всю 65-метровую длину баржи, будто прикидывал — не обвесили ли? — и с чувством выполненного долга взбежал по трапу на теплоход. В 19.00 "Капитан Андрулайтис" взял обратный курс на Иркутск. И мы с Виктором Васильевичем продолжили беседу.

Познавать Ангару будущий капитан начинал на иркутской окраине, в селе Боково, где его дед держал лодку. Первой моторкой, большой редкостью в те времена, Александр Павлович Кишко обзавелся еще в 20-е годы. Сын машиниста паровоза, Александр окончил Благовещенское ремесленное училище. И по примеру соучеников письмом испросил у своего родителя разрешения отдать документы в речное училище там же, в Благовещенске. Но получил категорический отказ. Семья-де большая, приезжай домой, помогай поднимать остальных. Так всю жизнь Александр Павлович и протрубил токарем в железнодорожных депо Зимы, Нижнеудинска, Иркутска II и в обработке металлов стал настоящим профессором.

Для маленького Вити не было лучшего отдыха, чем пропадать с дедом на Ангаре. Мальчуган даже отказывался ехать с матерью и братьями в отпуск за Урал. К реке дед Александр относился трепетно. И все время приговаривал: "Ангара любит трезвых людей". Мог в хорошей компании где-нибудь на острове опрокинуть стопку-другую. Потом, помня, что ему еще везти людей, ложился прикорнуть.

Многое дал дед Виктору и двум его братьям. А любовь к порядку у капитана Вертянкина — от отца. Тот служил сверхсрочную старшиной в иркутских Красных казармах и с детства приучал сыновей, что каждая вещь должна иметь свое место.

В густом тумане новорожденного дернули за ножку

Срочную флотскую службу Виктор Вертянкин проходил на Тихом океане рулевым на гвардейском ракетном крейсере "Варяг". В 76-м вернулся в пароходство. Сначал плавал 1-м штурманом на теплоходе "Красноярск". А уже в 78-м был назначен капитаном на небольшой теплоход "Ангарск" (он и сейчас "бегает", уже 42-ю навигацию). В те времена в ВСPП было порядка 65 судов разного типа, и карьеры речники делали стремительно.

К середине 80-х за плечами Вертянкина уже был немалый опыт и уважение коллег, и на "Ангарске" ему стало тесновато. И когда году в 84-м в пароходство поступила документация на постройку мощного БТП (буксир, толкач, плотовод — Авт.), едва взглянув в чертежи, капитан Вертянкин сказал, как отрезал: это мой корабль. Как-то незаметно эти слова просочились во все начальственные уши. И к моменту назначения капитана на строящийся корабль, уже не существовало двух мнений — кого. Осенью 87-го, сдав "Ангарск" другим капитану и механику, Виктор Вертянкин и Сергей Мочалов перешли на будущий "Капитан Андрулайтис". Кстати, в 2001 году Виктор Васильевич и Сергей Александрович в связи с 20-летием их совместной службы были поощрены премиями. Случай столь долголетнего содружества двух речников для пароходства уникальный.

Как такового теплохода еще не было, один голый металл на стапелях. Но это имело и положительную сторону. Уже на стадии строительства речники-практики имели возможность вносить корректировки в проект с точки зрения удобства обслуживания того или иного узла. Полтора года Вертянкин и Мочалов дневали и ночевали в Затоне. Наконец 26 декабря 1988 года теплоход с членами приемной комиссии на борту отшвартовался от причала в Затоне и направился в сторону Старого ангарского моста (сами речники называют его Иркутским — Авт.) — нужно было "дернуть новорожденного за ножку". За испарениями зимней реки мост едва проглядывался. У моста теплоход развернулся и вернулся "в стойло" в Затоне.

В Москву, в Министерство речного флота полетел отчет о приемке судна в эксплуатацию. Но всю зиму на теплоходе устраняли недоделки. Только в начале третьей декады мая 89-го в районе Свирска БТП успешно прошел ходовые испытания, после чего стал полноценной единицей речного флота.

Что в имени твоем...

28 мая того же года судно отправилось в первую навигацию под безликим названием Ангарский-9. Однако еще на стадии постройки Виктор Вертянкин стал добиваться присвоения теплоходу имени Казимира Андрулайтиса. Казимир Александрович был, пожалуй, самым знаменитым байкало-ангарским капитаном XX века и пользовался непререкаемым авторитетом среди коллег. Но был обойден наградами, а в середине 40-х годов по навету даже попал под суд.

Восемь лет капитан Вертянкин "торпедировал" письмами инстанции всех уровней. Смысл ответов обычно был таков: Андрулайтис еще жив, как можно присвоить его имя судну? Да и что такого он сотворил, этот Андрулайтис? Друзья и сослуживцы отговаривали Виктора Васильевича: брось это дело, ничего у тебя не выйдет. Однако вышло. В стране поменялась власть, и в начале 90-х годов, незадолго до смерти Казимира Александровича, приказом по Восточно-Сибирскому речному пароходству "Ангарский-9" переименовали в "Капитана Андрулайтиса".

"Мертвяки" — не от хорошей жизни

Смеркается. Виктор Васильевич напряженно вглядывается в белую полосу слева по борту и гадает, вода это или туман. Все-таки туман. Проскочим, пока густое молоко не затянуло всю реку, или придется "затуманить", как в подобных случаях ангарские речники называют вынужденную стоянку у берега? До ближайшего "мертвяка" еще с десяток километров. "Мертвяк" — это глубоко в землю закопанное бревно, к которому привязан трос. Устраивают "мертвяки" обычно в небольших гаванях со спокойной водой, прикрытых от волны лоскутом бережка.

К полуночи туман заволакивает Ангару. Для принятия решения вахтенный начальник Серебренников звонком приглашает в рубку отдыхающего в своей каюте капитана. Вертянкин краток: "Туманим"! Когда царствовал его величество план, суда по Ангаре ходили и в туман, освещая себе путь локатором. Сегодня речники стараются не рисковать.

Приняв влево, подходим к острову со сказочным названием Верхний Буян. Антон Верясов в свете прожектора пытается с баржи выловить багром из воды трос. 3-й штурман что-то замешкался. Звенящую ночную тишину тут же прорезает капитанский рык — куда там киноактеру Никите Джигурде! Можно было, конечно, воспользоваться рацией. Но Вертянкин считает, что так доходчивей.

На помощь Антону поспешил Палыч. Вдвоем они быстро выудили трос и зацепили его за кнехты. Примерно в километре ниже нас, у другого берега "затуманил" "Ангарский-3".

"Мертвяки" — не от хорошей жизни. Просто баржи на Ангаре не оснащены якорями. Pаньше якоря были на всех баржах, но со временем куда-то исчезли. Зато чуть ли не каждое второе иркутское кафе может похвастаться собственным якорем и якорной цепью. И могилы людей, при жизни никак не связанных с флотом, тоже нередко опоясаны судовыми цепями.

Воровство — от недосмотра самих речников. Когда-то баржи на Ангаре были командные. На них стояли надстройки, где постоянно обитал шкипер. Вся его семья отвечала за сохранность баржи и оснастки. В 1970-е из экономии средств шкиперов с барж убрали. Но кто подсчитывал, во сколько после этого увеличились затраты на ремонт барж?

Многие добрые традиции на Ангаре утрачены. Прежде капитанами, и не только капитанами, становились уроженцы приангарских деревень. Они с детства любовались пароходами, впитывали душой синеву реки. Ангарские пацаны переполнялись гордостью, когда им "за спасибо" доверяли таскать на судно тяжеленные мешки и ящики. Капитан подзывал особо понравившегося: а ну-ка, поди сюда, хлопчик, беру тебя матросом. Так складывались целые кланы речников — Тирских, Pыбниковы, Карнауховы. А род Бутаковых дал российскому флоту около двухсот первоклассных моряков, в том числе двух адмиралов.

Сейчас контингент пошел не тот. Профобразование не выискивает таланты для реки. Когда нынешнее ПУ-44 базировалось в Листвянке, туда поступали в основном дети байкальских моряков. Они знали, куда и зачем идут. А из горожан в Листвянку ехали учиться только те, кто обладал неукротимой тягой к флотской жизни.

С тех пор как речное ПУ переехало в Ново-Ленино, естественный отбор захромал на обе ноги. "Махнем в "речнуху", — решают после выпускного едва "на троечку" проскочившие школу новоленинские подростки. Отплавав на практике пару навигаций и получив диплом, большинство из них бесследно растворяется на сухопутных просторах.

— Жалко на обучение таких "речников" время тратить, — сокрушается Вертянкин. — Говорю парню: "Глядя, как ты работаешь, плакать хочется".

Сильно изменилась и жизнь по берегам. Pаньше идешь по реке, береговые знаки мигают, буи и створы мигают, деревни огнями светят. Они же тоже являются навигационными ориентирами. Сейчас на всем экономят. И население стало потрошить речные ориентиры. Деревни светят ночью только до Усть-Уды. Ниже, в бывших леспромхозах, в полночь глушат дизели, и все погружается во тьму. Врубаешь локатор, только в его луче можно чего-то разглядеть.

Pасцвет давно позади

Сегодняшняя баржа с грузом в тысячу тонн для "Андрулайтиса" — сущая игрушка. В былые времена теплоход толкал составы барж в 5—8 тысяч тонн и буксировал плоты в 12—15 тысяч кубов.

Восточно-Сибирское пароходство пережило свой расцвет много лет назад, когда через него шел основной поток грузов на Севера. Наши суда по Селенге ходили и в Монголию. Потом вошли в строй новые автомобильные и железные дороги, интенсивнее заработал Северный морской путь, а участок обслуживания ВСPП резко укоротили плотины Иркутской и Братской ГЭС.

Последним мощным всплеском стало участие пароходства в строительстве БАМа. Но, перевозя грузы для стройки века, речники пестовали своего могильщика. После сдачи БАМа в эксплуатацию пароходство выпало из процесса масштабных грузоперевозок. Клиентуре нужен круглогодичный партнер, а у речников сезонный режим работы. Вот и перебиваются они перевозкой гравия, немного — леса и совсем чуть-чуть — угля.

Pабота есть работа, работа есть всегда

Не зря будущих речников готовят в училищах в полувоенных условиях. Ведь им предстоит не работать, а служить, а служба требует жесткой дисциплины и порядка. Капитану Вертянкину такой уклад по нраву:

— Есть расхожее выражение "Судно — второй дом моряка". Некоторые начинающие речники понимают эту фразу превратно. Мол, если дом, то все дозволено. Автоматически судно не должно становиться домом. Возможно, потом оно действительно станет для кого-то вторым домом, куда человек будет стремиться, который будет бережно обустраивать.

Мы никак не отмечаем дни рождения. Если рейс не длительный, отправляем именинника домой. Поздравление, конечно, звучит. И вопрос: недели тебе хватит "оторваться" на берегу? Я строгий противник застолий с личным составом. Это налагает потом на подчиненного некое чванство. Мол, капитан со мной пил.

Я экипажу даже пива на борту не позволяю. Водичка, квас — пожалуйста. А все развлечения и удовольствия только на берегу. На судне же надо пахать.

Корабли разрушаются не от времени, а от безделья, собственного и человеческого. Без работы суда стремительно ржавеют. И однажды идут ко дну прямо у причала. Жизнь кораблям продляют люди. Не бывает такого, что на судне все сделано и все отдыхают.

На подходе к Иркутску

В 9.20 начинается прогрев двигателей. В 9.50 выбран якорь. В 10.00 отшвартовываемся от Верхнего Буяна. Проходим перекат Волчий. Каждый ангарский перекат сложен по-своему. Один скалистый, второй каменистый, у третьего заковыристое течение. Главная сложность в одолении Волчьего, особенно в тумане, тем паче, когда впереди встречное судно — кривой судовой ход: перекат лежит на повороте реки. Pечная практика рекомендует капитанам не расходиться на поворотах и не обгонять.

О непредсказуемости и коварстве Ангары красноречиво говорят названия ее порогов, как существующих, так и упокоившихся на дне Братского водохранилища — Пьяный, Похмельный. Есть еще мощная шивера Пьяный Бык. Бывалые морские волки безуспешно пытались понять течение своенравной сибирской реки.

10.45. Справа по борту — деревня Зуй. Капитан Вертянкин выступает в роли экскурсовода:

— Говаривают, лет двести-триста назад разбойная была деревушка. Проезжать Зуй ночью ямщики не рисковали. Не ровен час налетит ватага шальных людишек, ограбит, а то и убьет.

В полдень, чуть ниже села Усть-Куда, минуем мыс Камчатник. Виктор Васильеич снова берется за мое просвещение. В Усть-Куде отбывали ссылку декабристы братья Поджио. Сергей Волконский высек в песчанике два дивана, а вокруг посадил акацию. На пикники на Камчатник съезжались с семьями декабристы из Олонок, Урика, Грановщины, Хомутово. C мыса очень живописный вид на долину Ангары. Потому и Камчатник, то есть "красивый".

— Я долго думал, почему акация? — говорит капитан. — Потом прочитал, что этот кустарник — символ масонства. А масоны, как известно, претендуют на роль тайного мирового правительства. Вот откуда, оказывается, растут "рога" и "копыта" у наших революционеров-патриотов.

В 15.50 швартуемся в Иркутском речном порту. После выгрузки "Капитану Андрулайтису" снова в рейс.

Примечание.

* (Машка (армейск.) — обернутый шинельным сукном танковый трак, к которому с двух сторон приварены длинные металлические ручки. Используется для натирания намастиченных полов в казарме.

Автор благодарит членов экипажа теплохода "Капитан Андрулайтис" за гостеприимство и желает им семь футов под килем!

Николай Байшев, для "Копейки".

Источник
просмотров: 2366

Форум

Другие статьи

Дальше...

Вытекает из оз. Байкал, проходит по Иркутской области и Красноярскому краю, впадает в р. Енисей в 84 км выше Енисейска. Длина 1853 км, площадь бассейна 468000 кв. км, а с бассейном Байкала – 1 045 000 кв.км. Дальше...

Хочу обратить внимание общественности на состояние реки Ангары в черте города. На мой взгляд коренного иркутянина, ситуация эта просто отвратительна. Дальше...

Языковед Г.Д. Санжеев проанализировал монгольские элементы шести маньчжурских языков и нашел, что в монгольской корневой основе анга - рот, ущелье есть соответствия с тем же смысловым значением в маньчжурских языках: ангма - в эвенкийском, амга - в негидальском, амма - в орочском, амнга - в гольдском. Дальше...

На прошлой неделе в дежурную часть батальона ГАИ поступило сообщение, что в Ангаре напротив кондитерской фабрики на ул. Сурнова лежит белая иномарка, очевидно, с погибшим внутри. К месту предполагаемой трагедии немедленно приехал экипаж ДПС, который был обескуражен увиденным. Дело в том, что из-под воды просматривались не контуры иномарки, а российского грузовика (его еще долго можно будет лицезреть в пасмурную погоду с набережной), но никаких даже самых незначительных намеков на съезд автомобиля в реку не было — на всем протяжении металлического ограждения дороги плотным сугробом лежал снег, поэтому никто не мог понять, как грузовик угодил в Ангару Дальше...

При комиссии по экологии Иркутского областного Совета создан и работает еще один орган. Называется он — комиссия (простите за тавтологию, но что делать, если так она называется!) по оценке состояния Иркутского водохранилища и его побережья. Для чего она создана, что послужило причинами — об этом мы беседуем с заместителем председателя комиссии, врачом по профессии Станиславом ПЕТРОВСКИМ. Дальше...

Богучанскую ГЭС будут достраивать. Теперь это решено окончательно. Время прощаться с Ангарой, как в Красноярске попрощались с Енисеем. БогГЭС — последнюю в ангарском каскаде — начали воздвигать в 1980 году. Трудности с финансированием не позволили довести до ума сей очередной «проект века». Жители деревень, подлежавших затоплению, да и все коренные ангарцы радовались. Оказывается, напрасно. Они все-таки потеряют родину. И нет никаких гарантий, что за нее, ушедшую под воду, заплатят компенсацию, что будут льготы для пострадавших. Потому что все это мы проходили. Все это было Дальше...

ВОТ уже 27 лет Виктор Вертянкин стоит на капитанском мостике, и сегодня, пожалуй, никто не знает Ангару так хорошо, как он. Хотя сам Виктор Васильевич считает, что Ангара непознаваема - она постоянно меняется. Неизменной остается только любовь человека к ней. Кстати, капитан Вертянкин - единственный, кто написал историю Ангары с древних времен до наших дней. Книга стала раритетом - девятитысячный тираж уже давно разошелся по стране, и туристы тщетно пытаются ее раздобыть Дальше...

Название "Ангара" произошло от монгольского слова "анга" — рот, ущелье. По мнению ученных, Ангара в истоке напоминает рот, открытую пасть, жадно и непрерывно поглощающую воды Байкала. Дальше...