Мультики – мир, который находится между духом и телом. В зоро-астризме его называют словом «Ритаг». Мультстудия с таким названием прожила в Иркутске в середине 90-х всего три года. Этого хватило, чтобы дать российской анимации два неслабых имени – Марина Лескова и Максим Ушаков.

Максим работал на «Князе Владимире», «Ролли и Эльфе», «Бабке Ёжке». А два года назад снялся в главной роли в фильме «Эйфория» Ивана Вырыпаева. О том, как делалась иркутская анимация в 90-х, «Конкуренту» рассказали Максим Ушаков и один из основателей студии «Ритаг» Игорь Лесков.

Так это ж любовь!

Фактически студия «Ритаг» появилась в 1991 году, рассказал Игорь Лесков. Название придумала Марина Лескова. Она нашла у астролога Тамары Глобы упоминание слова «ритаг». В зороастризме это мир, соединяющий верхний (духовный) и нижний (телесный) миры. «В общем, зороастризм студии не помог», – смеётся Игорь Лесков. В конце 1992-го Лесковы провели короткие курсы и набрали группу художников. «Иди, бездельник!» – с этих слов мамы начался путь в российскую мультипликацию Максима Ушакова. «Мы начали делать мультфильмы на продажу», – говорит Игорь Лесков.

– Запущено было три проекта, – рассказывает Максим Ушаков. – Один мультфильм очень короткий, трёхминутный, фестивальный. Рабочее название – «Так это ж любовь!». Этот мультфильм мне на откуп отдали полностью, потому что я придумал удачный персонаж. Сердечко летает-летает-летает, порхает-порхает-порхает. В него попадает стрела, и оно погибает. Вторая идея была такая: юмористическо-фантастический фильм. Трогательный, детский. Прилетают симпатичные инопланетяшки и попадают в курятник. По сути это был пилот – десятиминутный проект, который имел вектор на сериал. А на третьем фильме мы даже анимацию не начали делать, но всё было очень красиво в эскизах и раскадровках сделано. Это была научно-фантастическая история в духе Хайнлайна. С реалистическими персонажами – космонавтами, бластерами. Приключенчески-задумчивая, с философским подтекстом.

– Их где-нибудь показывали?

– А мы их не закончили. Свой маленький проект я завершил в 2005 году уже в Москве. Достал какие-то старые папки. Там уже и мультипликат был, движение, анимация в цвете, аэрографами покрашенная процентов на восемьдесят. Мультфильм потом участвовал в Новосибирске на фестивале сверхкороткого фильма. И даже получил приз «За приверженность традициям качества в анимации для взрослых». Сейчас фестиваль переехал в Москву, и фильм до сих пор на нём крутят.

– А оборудование?

– На студии кинохроники был старый мультстанок. А при политехе – аппаратура для съёмок. Это сейчас всё просто. Та же заливка производится щелчком мышки. А тогда сначала всё отрисовывалось на бумаге, потом начисто – тушью на прозрачной плёнке. И красилось специальной краской, которую можно было раздобыть только в двух местах – Новосибирске и Москве. Мы ездили специально. Нанесёшь рисунок тушью и с обратной стороны всё это кисточкой аккуратно заливаешь. Каждую фазочку. Если представить, что в секунде, допустим, 12 картинок, то каждую секунду такая вот сложная история. Нужен был ещё пробойник – штука такая, грубо говоря, большой дырокол. Рисунки должны были быть закреплены очень точно, чтобы соблюдать расстояния между фазами.

А потом денег «Ритагу» стало не хватать. В те времена способы заработка были очень экзотичны. Тогда на студию вышел «Хопёр-Инвест». «Они дали денег под цикл детских передач на иркутском телевидении, мы должны были рассказывать о том, как делаются мультики», – рассказал Максим Ушаков. В 1995-м студии не стало. «Тогда всем казалось, что достаточно нарисовать в 3D-программе шарик и подрыгать им, чтобы получилась анимация, – говорит Максим Ушаков. – Мы были никому не нужны, потому что считалось, что рисованный мультфильм ушёл в прошлое. Это было огромное заблуждение на самом деле». Марина в тот же год уехала в Москву на «Союзмультфильм». Игорь Лесков остался в Иркутске. В середине 90-х он рисовал комиксы для «СМ-Номер Один» и американских заказчиков. Два последних года работал на мультстудии «Форсайт». У художника в работе несколько авторских мультфильмов, но он пока не хочет раскрывать своих планов.

«Мультипликатор – это негр»

«Очень энергичный и творческий человек» Марина Лескова в 1999-м перетащила Максима Ушакова в Москву. И, как оказалось, вовремя. «Понимаете, это тяжело, когда твои способности существуют на уровне друзей. Они говорят тебе: «Это классно, здорово». А по большому счёту никому в городе это не нужно», – говорит он. В Москве оказалось – нужно.

– Как вышло, что Марина о вас вспомнила?

– Я тогда уже совсем забыл про анимацию, занимался наружной рекламой. А она на свой страх и риск порекомендовала меня на проект студии «Кристмас филмз». Это был мой шанс. Англичане нашим мастерам заказывали фильмы. Я работал на мульте под рабочим названием «Мабиноги». Это уэльсский эпос. В России его не прокатывали. Это очень печально. Таких проектов у «Кристмаса» было много. Работали наши замечательные режиссёры, старики ещё союзмультфильмовские. И, скорее всего, наш зритель эти фильмы никогда не увидит. Сейчас ситуация изменилась – идут прокаты в России.

– А вот в таких сборных командах вы что конкретно делаете?

– Я делаю мультипликат. Что это такое? Ну, если сравнить с игровым кино, это, наверное, актёр. Есть персонаж, выдуманный художником-постановщиком. А есть режиссёр, который видит сцену. Эту сцену дают тебе. В ней в определённом размере происходит кусочек события. Есть картинка, где показано, откуда вышел персонаж и чем сцена заканчивается. И ты эту сцену разыгрываешь. Мультипликатору обычно дают не одну, а несколько сцен в связке. Сколько персонажей в этой сцене существует, все он отрабатывает. Я рисую движение персонажа, сам его продумываю. Делаю основные выразительные положения, без которых нельзя обойтись. Задаю время, ритм, скорость движения. Записываю цифрами в специальных экспозиционных листах. А другой художник – фазовщик – берёт мои рисунки, недостающие фазы дорисовывает.

– Очень долго получается.

– Смотря как работать. Вот «Князь Владимир» получился долгостроем, очень тяжело всё прошло. Фильм делали Юра Кулаков и Юра Батанин. Очень я их люблю, это мои большие друзья. Проект замораживался, кончались деньги. Не проходил сценарий, по 10 раз переписывался. Я только на «Владимире» проработал четыре года. А всего лет шесть-семь ушло. Это невероятно долго. Если бы изначально всё грамотно было запущено продюсером, такой фильм можно сделать за два, два с половиной года. «Ролли и Эльф» вот в такие сроки и закончили. Мы с Юрами ещё поработали вместе годик назад. Был такой фильм – «Реальный папа» с Михаилом Пореченковым в главной роли. Там замечательная получилась анимационная вставка минутки на три. Юра Батанин придумал персонажей, разработал стилистику детского рисунка. И мы в этой стилистике легко и весело поработали. Даже не хватило – было бы побольше минуток, мы бы разошлись, и всё ещё поинтереснее бы вышло.

– У вас есть авторские права на мультфильмы, в которых вы работали?

– На эти – никаких абсолютно. Мультипликатор – это негр, обречённый быть похороненным в братской могиле титров. Никогда никто не узнает, что конкретно в мультфильме ты сделал. Допустим, ты отработал гениальную, превосходную сцену, а впереди неё, за ней стоит такое, что стыдно смотреть в глаза людям. Никто ведь не знает, какую из этих сцен делал именно ты, а какую – Пупкин-халтурщик. В титры бы попасть – и на том спасибо. И хорошо бы попасть туда, где тебя успеют рассмотреть – третьим-четвёртым (сам Максим Ушаков стоит обычно в верхних строчках. – Авт.)

– Как я понимаю, вы ни к какой студии не приписаны?

– Да, я ни к кому конкретно не отношусь. Мультипликаторы обычно работают сдельно. Так повелось. Я сам себе хозяин, могу работать одновременно сразу на трёх-четырёх студиях, если мне хватает силёнок. Интересность проекта определяется для меня профессионализмом команды. И, разумеется, расценки имеют большое значение. Существует определённый порог, ниже которого я не могу позволить себе работать. За 30 долларов за метр (метр – это 2 секунды) я не могу работать. Просто потому, что мне надо платить за шифер над головой. А он исключительно дорог стал.

Не поддался бесам

«Звезду» Венецианского фестиваля в скромном парне в шапочке мы в редакции, признаться, не опознали. За эти два года он выработал свой ироничный подход к славе. «Бывает, узнают меня на улицах, но я не скажу, что устал от этого, – смеётся он. – Мне кажется, что если даже и узнают, то не верят своим глазам, говорят: сильно похож, но не он. Я в обыденной жизни на звезду не сдаю. Двойка у меня по звёздности. Конечно, тогда я боялся, что после фильма со мной может произойти некая эйфория. Это же человеческое чувство. Но я всё это миновал. Не поддался бесам».

– Ваше появление в «Эйфории» вообще очень странно. Как вы туда попали?

– Не говорите, да, странно. Просто Ваня мне однажды говорит: «У меня, Макс, к тебе такая идея. Хочу тебя снять в кино в главной роли». Так и попал. А Ваня к тому времени как-то созрел до кино. Он же давно пишет и пьесы, и сценарии. А тут он побывал на Дону с Полиной Агуреевой, теперь уже бывшей женой. И задумал написать сценарий. А потом как-то решил снимать его сам. И молодец, и правильно. Я вообще считаю, что искусство вперёд двигают дилетанты. Профессионалы начинают тормозить творческий процесс.

– Вы не хотели бы уже не на кого-то работать, а сделать собственный мультфильм?

– Конечно, хотел! У меня есть замыслы, но они пока в эскизах. Профессия аниматора меня уже не устраивает. Достиг я определённого уровня и до сих пор чувствовал себя достаточно счастливо в этой роли. Я ведь у профессионалов многому научился. И как раз сейчас понял: мне недостаточно того, что делаю. Мультипликатор обязан делать то, что представили себе другие люди. Жить и идти не своим вектором. У меня есть свои представления о качестве, о ритме, о пластике. Интересно самому выстраивать целые эпизоды. В этом году я стал двигаться в этом направлении. Вот Ваня Вырыпаев сделал новый фильм – «Кислород».

– Уже сделал?

– Он практически смонтирован и готов. Вот только когда выйдет, пока неизвестно. Там остались последние штрихи, уже не зависящие от Вани. Но это будет совсем другой «Кислород», не театральный. Это мне очень нравится. Идея, текст – всё оттуда, но кинематографически это выглядит очень интересно. Я в этом фильме делал коротенькие мультипликационные вставки. У меня была полная свобода. Я их выстраивал по своему видению. Был и режиссёром, и художником-постановщиком. Получил очень большое удовлетворение. Я сам, если было нужно, приглашал аниматоров, сам делал мультипликат, сам его утверждал. Выстраивал по ритму, по изобразительной картинке. И добивался того, что чувствую. Экспериментировал. Сделал эти вставочки в разных стилистиках. Освоил я компьютер и рисовал и вручную, и на машине. Давно мне хотелось попробовать самому, что такое эклер.

– Это что такое?

– Актёры отыгрывают сцену, а ты по готовому изображению делаешь рисунки. С какими-то изменениями, паузами своими, спец-эффектами. Пробовал перекладку. И есть вставочки из пластилина. Вставочки короткие – по 20-40 секунд.

– Но свой проект – это же огромные деньги. В какие суммы укладывается производство мультфильма?

– В большие суммы (смеётся). Всё зависит от метража, от задумки. Но суммы очень большие. Они сопоставимы с суммами, которые тратятся на игровое кино. На полнометражный рисованный фильм, по сложности сопоставимый с «Князем Владимиром», нужно 3-4 млн. долларов. Ваня Вырыпаев вот тут задумал мультфильм сделать, есть даже кое-какие эскизы мои.

– С вашей точки зрения, в Иркутске может возникнуть студия, подобная «Ритагу»?

– Так работает же в Иркутске какая-то мультипликационная студия?

– Это «Форсайт», коммерческие мультики.

– Ну а что же в этом плохого? Если бы у «Ритага» в те времена были коммерческие заказы, возможно, студия работала бы до сих пор. Сейчас можно делать творческие проекты, зарабатывая коммерческими вещами. Это абсолютно нормально. А как иначе жить? Прекрасно, что они имеют шанс работать. Не знаю, как у них с профессионализмом, но его можно наращивать.

– Вы не собираетесь вернуться в Иркутск?

– Всё, я оторвался. Сейчас я могу найти работу в Иркутске по профессии, но это уже не тот уровень. Совершенно не тот. Я уже не вернусь, мне просто не будет здесь воздуха. Я всё-таки хочу расти дальше, пока в Иркутске такой возможности не вижу для себя.

– Расти дальше – это что значит?

– Я хотел бы сделать, как художник-постановщик и режиссёр, более объёмный фильм. И фильм такого уровня, чтобы со мной работали профессионалы. Где в Иркутске я найду таких профессионалов? Я знаю, кто мне грамотно скомпозит, кто мне красиво сделает анимацию, кто мне поможет. Всё это существует в Москве и не существует в Иркутске. Пусть меня простят.

Юлия Сергеева

06.10.2008

� "Конкурент" приложение к ВСП
просмотров: 1460

Форум

Другие статьи

Михаил Захаров родился в 1927 году в Черемхово. Кроме него в семье росли еще шестеро братьев и сестер. Он как раз посередке – чет-вертый. Мать работала учительницей. Отец организовывал колхоз в Каменке по заданию партии, потом был военкомом в Олонках. В Олонках же одним из первых услыхал весть о начавшейся войне. Бывалый солдат, успевший повоевать в Гражданскую, сразу понял, с какой бедой встретилась страна. Дальше...

В далекие перестроечные времена в должности главного жидоборца в моем городе служил некий Владимир Подчувырный — типа художник. Личность была колоритная. Он жил в деревянном доме, именовавшемся в народе «домом колдуна» или «домом с драконом», в ограде которого находилась масса сделанных им из коряг и деревьев произведений искусства. Если мне память не изменяет, деревянный дракон украшал вход в чертоги, поэтому и говорили про «дом с драконом». А «домом колдуна» его называли из-за внешности хозяина, возможно, использовавшего в борьбе с семитами какие-то колдовские практики. Дальше...

Наверное, если бы в нашем городе составляли рейтинг необычных профессий, то вряд ли герои этого репортажа вошли бы даже в первую десятку – необычных профессий хватает. И всё же, когда «Иркутскому репортёру» рассказали, что у нас до сих пор существуют представители какого-то, казалось бы, дореволюционного племени кладбищенских смотрителей, которые живут прямо при мрачном месте работы, удивлению не было предела. И «Иркутский репортёр» отправился на старое Лисихинское еврейское кладбище знакомиться с теми, кто живёт по соседству с мёртвыми и охраняет их покой. Грубо говоря, каждый день спит там, куда другие на ночь на спор ходят – храбрость проверять... Дальше...

Федеральная программа, направленная на привлечение из-за рубежа известных российских ученых, начинает действовать в Иркутской области. В сентябре в регион приедет известный ученый Игорь Меглинский – директор программ биомедицинских исследований и биофотоники при Университете Кандфилд (Великобритания), руководитель лаборатории биофизики Университета Отаго (Новая Зеландия), приглашенный профессор Гарвардской медицинской школы. Дальше...

Каждый день отец Игорь занимается вполне мирским занятием – он работает инструктором ЛФК в иркутском Центре Дикуля. Но если разобраться глубже в сути трудов Игоря Бакшеева (так зовут нашего героя в миру), то выходит, что дело его несомненно богоугодное. Облегчая физические муки парализованных инвалидов, отец Игорь заботится, прежде всего, о духовном выздоровлении, справедливо считая его более важным, нежели здоровье телесное. Так, после организованных им паломничеств пациентов по святым местам случались настоящие чудеса – люди вставали на ноги. Почему бывший профессиональный спортсмен стал священником? Об этом отец Игорь рассказал в интервью газете «Областная». Дальше...

Вот представьте себе. Стоит Дом. Уже больше ста лет. Мимо него когда-то проезжали подводы – с цоканьем копыт по деревянной мостовой. Потом появилось чудо – первый трамвай. Потом все больше автомобилей. Дом постепенно и неумолимо врастал своими окнами в землю – так старики к концу жизни становятся ниже ростом: тянет к земле. Так же и Дом – мостовая все выше, асфальт все толще... И суетливые прохожие уже ничего не видят в нем, кроме потенциального хлама, которому не место в современном городе. А дом-старик знает: где-то по земле ходят его потомки, для которых он память, авторитет и связь с предками. О таких домах и людях наш рассказ Дальше...

Город областного значения. Что это? Бетонные термитники спальных районов, дымящие сигары труб промзон, гусеницы автомобильных пробок, которые ползут в сторону многочисленных учреждений большой Системы с важным начальством и абракадаброй аббревиатур. Так думают одни. Это сгусток жизненной энергии на отдельно взятых квадратных километрах, питаемый кровеносной системой инженерных инфраструктур и людских потоков, что разносятся по городскому организму силой импульсов своих устремлений. Так считают другие. Дальше...

По данным Иркутскстата, в Иркутской области естественный прирост населения за 2008 год составил 2,18 тыс. человек. Рождаемость превысила смертность, но вместе с тем 4,3 тыс. человек составила миграционная убыль: прибыли в регион 37,3 тыс. человек, а выбыли - 41,6 тысячи. Что заставляет людей покинуть родные просторы? Куда они едут и при каких условиях вернулись бы обратно? На эти вопросы попытались ответить участники круглого стола «Иркутск и столица» в минувшую субботу. Дальше...

В общем, все просто: власти думают о нас! А чтобы знать, что мы думаем о власти, нанимают социологов. Из ВЦИОМ - Всероссийского центра изучения общественного мнения. Дальше...

Выпускник Московской консерватории приехал в Иркутск полтора года назад и успел стать участником многих значимых музыкальных событий и внести вклад в музыкальную историю областного центра. Чего стоит его концерт с оркестром «Байкал-бэнд», где он дирижировал «Полёт шмеля» Римского-Корсакова мухобойкой. Почему классическое произведение было исполнено именно таким образом, что стало для него настоящим открытием на Байкале и почему он уже четыре раза отклонял предложения вернуться в Москву, Евгений Зеленцов рассказал ЕЛЕНЕ ЛИСОВСКОЙ. Дальше...

Буквально с каждым месяцем становится все больше актеров из Иркутска, которым улыбается кинематографическая удача в столице. Из-за своей занятости они редко бывают в родных краях, но об Иркутске всегда вспоминают с теплотой и благодарностью. Дальше...

Свою родословную длиной в тысячу лет составил иркутский профессор кафедры водных ресурсов ЮНЕСКО ИГУ, доктор биологических наук Евгений Зилов. В своем роду ученый нашел тевтонских рыцарей, священника, венчавшего Колчака, Менделеева и даже «королеву Сибири». Благодаря титулованным предкам светило науки мог бы беззаботно жить за границей. Однако Зилов остается преданным своей малой родине и не желает уезжать из Сибири. Дальше...

- Я родился в селе Оек. А первые мои воспоминания связаны с Якутским трактом, по которому постоянно проходили партии ссыльных. Мы, ребятишки, узнав, что к селу приближаются арестанты, стайкой выбегали им навстречу, неся в узелках угощения, туески с молоком или квасом. Семья была большая и жила в нужде… Дальше...

Во вторник губернатор Игорь Есиповский отвечал на вопросы журналистов в не совсем обычной обстановке. Пресс-конференция прошла в губернаторской резиденции «Ангарские хутора».
Резиденция удивила. Нет, не роскошью. Скорее, стойкой приверженностью иркутских функционеров к добротному советскому стилю интерьеров. Для создания неформальной обстановки подавали пирожные с вишенками и взбитыми сливками. Официантки без конца подливали чай. Впрочем, сладкое не отвлекало от «острого и горяченького» – вопросов губернатору. Дальше...

Редакция БАБР.RU продолжает публиковать записки иркутского радиофизика Игоря Лисысяня, написанные им в первые годы эмиграции в США. Дальше...

С Игорем Лисысянем, выпускником ИГУ-84, радиофизиком и многолетним участником различных музыкальных тусовок, мы были знакомы еще по педотряду "Пламя", в давние студенческие времена. Потом, после окончания студенческой жизни, мы сталкивались еще несколько раз, но уже очень эпизодично, в основном на КСП на станции Дачная. Он работал в СибИЗМИРе, я – в частной фирме, точек пересечения было маловато. Дальше...

В конце 70-х годов XIX века в нашем городе служащим Северного телеграфного общества три года работал Петр Ганзен, уроженец Копенгагена. Долгими холодными вечерами он учил русский язык, читал Пушкина, Гончарова, Толстого, переводил. Появлению на свет добрых волшебных сказок помогла не только Сибирь с ее суровым климатом, но и любовь. Жена Петра Готфридовича, Анна Васильевна, была для мужа верной помощницей и талантливым соавтором. В переводе четы Ганзенов андерсеновские истории и поныне выходят миллионными тиражами, в отличие от многих других, не выдержавших проверку временем. Дальше...

Как и при «совке», большинство подростковых проблем на улице связаны с гопниками — неблагополучными подростками, сбивающимися в стаи и промышляющими мелким грабежом сверстников. Теми самыми, про которых еще во времена глубокого застоя Майк Науменко пел: «Кто гадит в наших парадных, кто блюет в вагонах метро, кто всегда готов подбить нам глаз и всадить вам в бок перо, это гопники, они мешают мне жить». Собственно, общение с ними всегда было проблемой для домашнего мальчика, вышедшего на улицу. Новостью оказалось, что теперь общение с ними проходит по неписаному своду законов. Которые обычно называют понятиями. Дальше...

Иркутск – город мультфильмов. Их здесь смотрят. Их здесь делают. Одна крупная студия и десятки фанатов-одиночек. Иркутяне работают на крупнейших анимационных студиях страны. Чудачество перерастает в индустрию. Пока психологи ломают головы над проблемой нового поколения эскапистов, мультики становятся выгодным коммерческим товаром в среде «подросших Питеров Пэнов». Дальше...

Известные люди, покинувшие наш город, говорят, что не стали бы успешными, если бы остались здесь. Уехать или остаться — проблема не только Иркутска, это проблема вообще всей провинции. Но в Иркутске она воспринимается как-то особенно болезненно. Словно это вопрос жизни и смерти. Для некоторых людей, впрочем, так и есть. И, видимо, сколько будет стоять Иркутск, столько будут спорить сторонники отъезда и противники. Дальше...

Мигранты осваивают Сибирь всерьез и надолго. Уже обозначились своеобразные места их "компактного проживания". Все больше в Иркутске появляется вывесок с нерусскими названиями: "Шемаха", "Джейхан", "Сумгаит". Все это тревожит коренных сибиряков. Мигранты более сплоченные, более дружные, а часто и более успешные. Очевидно и то, что они лучше, чем мы, знают свою культуру, обычаи. На этом ярко выраженном национальном фоне мы начинаем бояться за себя, за свою национальную идентичность. Начинаем задумываться: ну а мы-то кто? Советский народ? Россияне? Сибиряки? Славяне? Азиаты? Русскоязычные? Или все-таки — русские? Дальше...

Портрет среднего коренного жителя центра Иркутска постепенно стирается. Очень мало в нем осталось легендарных жителей. Легендарных потому, что они потомки дворян и продолжатели вековых династий Дальше...

Эта наша конкурсантка очень похожа на известного политика. Особенно на фотографиях, сделанных в юности, Юлю от Ирины Хакамады вовсе не отличишь. Каждый второй прохожий останавливался на улице и, думая, что он делает открытие, кричал: "А вы знаете, на кого вы похожи?". Дальше...

Институтом военной истории был подготовлен и в 55-ю годовщину Победы вышел в свет биографический справочник-словарь "Кавалеры ордена Славы трех степеней". В нем опубликованы портреты и названы поименно с краткими биографическими данными все 2642 фронтовика, в том числе 28 жителей Иркутской области. По просьбе советов ветеранов мы публикуем этот список. Дальше...

Некогда порядочные люди считали своим долгом и честью знать свои корни, "вести" свое генеалогическое древо, следить за всеми его ветвями. Впрочем, занимались этим, конечно, далеко не все, а преимущественно люди родовитые, проще говоря, дворяне. Им своей генеалогией заниматься нужно было для престижу и куражу (опять же родовитость надо было доказывать). Дальше...

Звание "Почетный гражданин Иркутской области" получили накануне шесть человек. Заслуженные регалии получили первый губернатор Юрий Ножиков, художник Виталий Рогаль и народный артист Виталий Венгер. Дальше...

Одна иркутянка решила выяснить историю своего клана - купцов ШИШЕЛОВЫХ. Оказалось, что в Россию Шишеловы попали из Греции. Один из предков очутился случайно в Иркутске, когда он был еще острогом с населением в триста человек. Чего только не пережили эти Шишеловы! Бразильские сериалы могут отдыхать. Нищета и богатство, измены и любовь, подброшенные дети... Дальше...

Яхтсмены Иркутска ставят свои суда на прикол до следующего сезона. Однако зима для любителей ходить под парусом не время отдыха. Наш рассказ о человеке, который посвятил свою жизнь парусному спорту. Мультипликатор по профессии Артур Франго строит яхты. Некоторые из них участвовали в недавней регате "Бархатная осень". Дальше...

Несколько лет назад в одной из местных газет была опубликована рецензия критика Виталия Зангезина на трехтомник иркутского прозаика Владимира Власова. Все книги, общим объемом около полутора тысяч страниц, были изданы одновременно под общим названием "В поисках четвертого измерения". Говоря о новом писателе, критик отмечал, что явился необычный фантаст с широким кругозором, знанием языков и иноземных культур. Дальше...

Начало было не совсем привычное в нашей журналистской работе. Телефонный звонок. Женский голос предлагает тему: напишите о моем отце. Увидите, папа того заслуживает. Ему через год исполнится 90 лет. -- Дата, конечно, солидная. Но это еще не повод... И потом -- вы дочь, стало быть, лицо заинтересованное. -- Конечно, заинтересованное. Он замечательный отец. Он столько построил для нашего Приангарья -- другому бы на две жизни хватило Дальше...

Персоной августа стал иркутский историк Семен Федорович Коваль. Его 80-летие отмечается в канун 1 сентября - Дня знаний, праздника школьников, студентов и педагогов. Когда еще мог родиться известный российский декабристовед, доцент Иркутского государственного университета Коваль?! Дальше...

Александр Анатольевич Симоненко -- потомственный строитель. И отец его был строителем от Бога, мастером на все руки. В годы первой мировой он попал в плен -- так немцы торговали "русским спецом" направо и налево -- "командировали" то в Италию, то в Швецию, то в Скандинавию. Дальше...

22 июня 1753 г. Сенат издал указ, в котором говорилось: "... для заведения в Иркутске навигацкой науки... школы ныне завести, в которых обучать геодезии и навигации детей чиновников, дворянских сыновей, боярских, морских, адмиралтейских, солдатских и казачьих, сколько по рассмотрению его определено будет и для того обучения, адмиралтейств-коллегий определить из морской академии учителей, коих и отправить той комиссии туда и для проезда их из Санкт-Петербурга с выдачею для проездов прогонов и надлежащего жалованья..." Зимним утром 1754 г. у Иркутской провинциальной канцелярии остановился крытый возок. Из него вышли три молодых офицера в морских мундирах. Метрах в 30-40 стеной поднимался особенно белый зимой туман - это "кипела"Ангара, никак не желавшая "встать" на зиму. Высокие разлапистые сосны подходили к самому берегу. Туман обволакивал их, но ветерок медленно сдувал эту пелену. Дальше...