Многие «невозвращенцы» в результате разочаровываются в Москве, в Америке, в Канаде, но почему-то возвращаться в родные палестины никто не спешит.

Известные люди, покинувшие наш город, говорят, что не стали бы успешными, если бы остались здесь. Уехать или остаться — проблема не только Иркутска, это проблема вообще всей провинции. Но в Иркутске она воспринимается как-то особенно болезненно. Словно это вопрос жизни и смерти. Для некоторых людей, впрочем, так и есть. И, видимо, сколько будет стоять Иркутск, столько будут спорить сторонники отъезда и противники.

Бегут от рутины

Лично я не имею ничего против того, что люди уезжают в Новосибирск, Москву, Омск. В Америку, Канаду, Францию, Австралию, ЮАР, Израиль, Новую Зеландию, да хоть в Зимбабве. Хотят — пусть едут. Скажем им на прощание «Бог в помощь!», а не «Скатертью дорога!».

Но все-таки интересно разобраться: почему? Главный аргумент уезжающих — невозможность реализоваться. В этом есть свой резон: ходит даже легенда о нашем замечательном земляке, всемирно известном скрипаче Викторе Третьякове, который как-то сказал, что если бы он не уехал из Иркутска, то не стал бы тем, кто он есть. Я — верю. Не состоялись бы, не стали бы теми, кто они есть, кинорежиссер Леонид Гайдай и пианист Денис Мацуев. Уровень дарования у них оказался выше, чем мог позволить себе Иркутск. Это общечеловеческая история.

Есть версия, что Иркутск, как всякий консервативный город, не приемлет людей, выламывающихся за рамки обывательского среднего уровня. Наглядный пример — история с Вячеславом Кокориным, талантливым театральным режиссером. Иркутский ТЮЗ под его руководством гремел на всю страну, вокруг него кипела жизнь, это был центр притяжения, творческая лаборатория. Но Кокорин был слишком ярким, слишком неординарным для Иркутска, поэтому город его отверг. Олег Мокшанов — замечательный артист — тоже уехал. Во время его краткого приезда в Иркутск в 1996 году он с грустью говорил о том, что ничего в сознании здешних людей не изменилось. Те же консервативность и узость мышления. Уехал Валерий Шевченко. Уехал, думаю, не с легким сердцем, и вместе с ним не стало фестиваля, не стало уникальной школы-студии пантомимы.

Иван Вырыпаев... Помню, какая гнетущая тишина возникла во время премьеры его авангардного спектакля в Доме актера. Незадолго до отъезда он говорил о невозможности работать. Об ощущении, что никому ничего не надо. Уехал — и за пару лет сделал фантастическую карьеру.

Уехал Владимир Капустин, который блестяще исполнил роль Варлама Шаламова в фильме «Завещание Ленина». Да сколько их, кто уехал и потерян для нашего города безвозвратно... Среди них множество людей творческих специальностей: актеров, дизайнеров, менеджеров, юристов, компьютерщиков, преподавателей, журналистов, ученых. И не только творческих — уезжают и представители более приземленных профессий: бухгалтеры, инженеры, предприниматели, даже водители троллейбусов. Бегут из Иркутска... Одни — за материальным достатком и столичным блеском. Другие — от гнетущей провинциальной рутины.

Жлобство и колхоз

Андрей, молодой ученый, собирает документы на ПМЖ в США. Ему не мила жизнь не только в Иркутске, но и вообще в России. Его позиция непримирима:

— Есть анекдот про лягушку, которая говорит о болоте, мол, это же родина. А если у этой родины хамское лицо, почему я должен это терпеть? Я уже ездил в Америку: чистые улицы, никаких гопников, мочи и шприцев в подъезде... И платить мне там будут раз в 50 больше, чем здесь. Скажите, ради чего я должен оставаться?! Забытая Богом провинция, в том же Красноярске и то лучше... Редкостный колхоз и убожество. Поэтому оставим разговоры о родине.

От многих «невозвращенцев» приходилось слышать, что в Иркутске слишком много жлобства и озлобленности. Дескать, энергетика плохая — то ли место с самого начала было выбрано неудачно, то ли какой-то разлом тектонический, то ли народец, его населяющий, изначально был не того... Говорят о процветающей усредненности, о том, что Иркутск категорически не приемлет нестандартных людей. Говорят о замшелости и неповоротливости сознания. О плохом климате, в общем, о многом говорят...

И вместе с этим я знаю множество людей, которые десятилетиями собираются уехать, но... не уезжают. Не знаю, то ли силы воли не хватает, то ли еще чего. Прямо как в «Трех сестрах» Чехова.

Пять причин

Алексей Петров, председатель клуба молодых ученых «Альянс» (который, кстати, не уехал и пока не думает об этом), вот уже несколько лет собирает истории бывших иркутян. Когда-нибудь, надеюсь, получится исследование, но пока Алексей любезно предоставил «Пятнице» несколько историй «Почему я уехал из Иркутска».

Максим Евдокимов, администратор строительного проекта «Серебряный бор», уехал в Москву в первую очередь за знаниями. «Я окончил в Москве массу интереснейших учебных курсов и семинаров, — пишет он, — познакомился с большим количеством людей. Понимаю, что я никогда не смог бы за столь короткий срок узнать столько нового и необычного, останься я в Иркутске».

Во-вторых, уехал в поисках более стремительного ритма. «Москва заставляет двигаться быстрее, делать лучше и не бояться рисковать, делая новые, нестандартные ходы. Все бегут, все двигаются, все толкаются и спешат. Время — вперед! Тот, кто не двигается, остается на обочине. Прилетая в Иркутск, начинаешь чувствовать, что ритм твоей жизни быстрее в два раза, что твои старые друзья медленно говорят, медленно делают какие-то вещи и вообще мало спешат. Медленность Иркутска выводит из себя, как автомобильная пробка, в которой я стою ежедневно по 40 минут. Мне нравится злой ритм Москвы».

В-третьих, как это ни странно, Максиму нравится, что в Москве «много чокнутых» и «мешком из-за угла пристукнутых». По его словам, только там можно встретить такое количество увлеченных чем-то малопонятным. «Стрелять крыс по подвалам? Пожалуйста — метро «Киевская» по кольцевой, в 22.30 по субботам. Желаете взять штурмом укрепрайон, в котором окопались полторы сотни морских пехотинцев США? Нет проблем — метро «Текстильщики», в 9.00 по субботам и воскресеньям. Лекции о суперструнах, аюрведе, игроки в «Мафию»; чудики, собирающие маджонг, и так далее». Москва — город, позволяющий собрать компанию для осуществления самых нетривиальных задумок и идей. Можно не опасаться, что ты будешь единственным «городским сумасшедшим», статистика и жизненный опыт говорят — таких, как ты, будет минимум с десяток.

В-четвертых, именно в Москве Максим понял, чего можно достичь, поставив перед собой цель. «Тут в ярких лучах славы блистают люди, желавшие и добившиеся своего. Тут же, в переходах метро, можно видеть и тех, кто опустил руки, тех, кого Москва выплюнула в грязь вокзалов и кашу переходов». И, наконец, Москва открывает ворота в любую точку мира. Именно работая в Москве, Максим побывал в США, Иордании и Финляндии. И в заключение он делает вывод: жизнь после отъезда повернулась в лучшую сторону.

Роман с Москвой

Из Иркутска уезжают не только потому, что здесь плохо, а потому, что хочется, чтобы было еще лучше. Именно такую мысль проводит бывшая иркутянка, а теперь успешная московская бизнес-леди Светлана Приймак. Она вспоминает, что уезжала с тяжелым чувством, расставаться с близкими было больно, но это был осознанный выбор.

— Настал момент, когда мне показалось, что в Иркутске некуда двигаться, — рассказывает Светлана, — я не видела развития себя в этом городе, мне стало тесно. Я была готова рвануть в столицу, где меня почти никто не ждал. Светлана подробно описывает, как в столице менялось ее сознание. Первое время изматывали большие расстояния, поездки в унылом метро и пробки в часы пик. К вечеру она чувствовала себя выжатой как сотни лимонов. «Свою» работу пришлось искать больше двух месяцев. Постепенно она научилась не принимать лишнюю информацию, не впитывать ненужную энергетику людей, наконец, научилась все услышанное делить на 48!

— Говорят, столица меняет людей и в худшую сторону, — рассуждает Светлана, — но это стереотипы! Да, люди меняются, но как — уже зависит от самого человека. Недавно встречалась со знакомыми из Иркутска, и мне сказали, что я не та, что была раньше. Да, я изменилась, потому что идет время и мы взрослеем, мы приобретаем опыт, учимся и делаем выводы. Думаю, что по-настоящему я повзрослела и стала независимой личностью именно здесь, в Москве. Переезд был обновлением меня как личности. Теперь я могу с уверенностью сказать, что первое время я проходила огранку городом, его жесткими ситуациями и событиями, людьми.

Я работаю с утра и до 23.00 и прихожу домой исключительно поспать. Я очень устаю. Но я не жалуюсь! Мне нравится такой темп жизни, я получаю удовольствие от моей работы. Я люблю Москву! Это город-надрыв, надлом, лезвие бритвы, который каждый день проверяет тебя на человеческую сущность, он проверяет людей, отношения. Это город — тройное дно, никогда не знаешь, на что наткнешься. Это город-бег, город-скорость, город-лавина, город-сила, город-история, город-сказка, город-фортуна!

One Way Ticket!

Александр Рудых, историк, анализируя причины, побудившие его изменить адрес проживания, на первое место ставит не личное благополучие, а отсутствие в Иркутске свободы, отсутствие движения...

— Партийные функционеры живут замечательно, — размышляет он, — государственные чиновники говорят, только и говорят, хорошо говорят, красиво. Только о чем? Говорят о том, как можно вроде бы что-то изменить, а изменений нет.

Александр вспоминает разбитую тротуарную плитку, которую укладывают в Иркутске каждый год заново («разве невозможно сделать качественно на несколько лет?»), и дороги, и фасады зданий, и мост через Ангару, и бензин, который у нас стоит процентов на 15—20 дороже, чем в Москве.

— Зачем мы изменили свое место жительства? Да скорее потому, что здесь дуновение ветра со вкусом большей независимости, уехали от одинаковых точек зрения, от навязывания интересов определенных групп, от угрюмых людей, которых становится все больше и больше. Мы уехали, чтобы реализовать свои человеческие права. Право на творчество, на собственное мнение, священное право на ошибку, на идейное заблуждение и так далее, мы хотели большей свободы и независимости, и мы все это получили.

В Москве и Питере невероятно большая энергетика и заряд, который дают тебе люди. Существует огромное количество точек зрения на любые вопросы. Взгляды людей могут быть настолько диаметрально противоположными, что иногда приходишь в изумление.

Неласковая Родина

Алексей Семенов, юрист, о возможности переезда из Иркутска в Москву начал думать, еще учась в университете, ясно осознавал, что столица представляет гораздо более радужные перспективы профессионального роста, нежели Иркутск. Юридический рынок в столице более развитый. Вопреки расхожему мнению, в Москве получить работу юриста в приличной конторе может не только выпускник серьезного вуза, но и любой желающий, который подходит работодателю по своим профессиональным качествам.

Алексей перечисляет «универсальные» причины, побуждающие тысячи иркутян ежегодно покидать родной город и отправляться искать счастье в Первопрестольную. Безусловно, в Москве больше заработки, безусловно, жить в Москве комфортнее и интереснее. Вот эта яркая оболочка привлекает провинциалов. Но важнее причины, проистекающие из самой иркутской среды обитания.

— Иркутск, выражаясь современным языком, не продвинутый город. Он морально устарел еще в конце восьмидесятых. Чего греха таить: Иркутск выглядит очень блекло по совокупности «городских условий» на фоне Красноярска, Новосибирска, Свердловска, Хабаровска, Владивостока и даже Барнаула с Томском. Власти до сих пор не смогли сформулировать видения, правильного поведения в отношении комплексного развития города. Именно комплексное развитие смогло бы привлечь в город инвестиции, причем не только денежные, но и интеллектуальные. Ибо именно свежей мысли не хватает чиновникам в деле улучшения города (речь идет не только об облике, а городской жизни вообще).

И еще очень важное замечание Алексея Семенова — в Иркутске не занимаются молодежью. Чтобы наиболее целеустремленные и честолюбивые кадры не покидали город, власти не только должны заняться серьезным анализом причин оттока, но и, разумеется, искоренять их. Иван Ступаченко, еще один экс-иркутянин, также считает, что у Иркутска нет идеологии развития.

— Жизнь общества «Иркутск» или «Иркутская область» довольно бедна. Речь не об уровне материального благосостояния. Жизнь бедна исключительно отсутствием цели. На вопросы «Кто мы?» и «Куда идем?» ни само общество, ни власть не предлагали сколько-нибудь внятных ответов. Отсутствие ответов порождало отсутствие действий, призванных как-то направить развитие города, а заодно и энергию его жителей в определенное русло.

И при этом почти в каждой истории бывшие иркутяне отзываются о городе с ностальгией. Александр Валов, талантливый публицист, уехав в теплые Сочи, пишет: «Мне снится Иркутск, его улицы и дома». Светлана Приймак: «Безумно скучаю о сибирском солнце и голубом небе. Иркутск — мой исток, который питает мои жизненные силы! Я наслаждаюсь той душевностью и открытостью, которой действительно нет в Москве». Максим Евдокимов: «Москва — это вызов, требующий максимального напряжения всех сил. Но Москва не стала бы этим вызовом, если бы не было Иркутска, моей малой Родины, места моих корней, опираясь на которые я двигаюсь вперед».

Самое интересное, что многие «невозвращенцы» в результате разочаровываются в Москве, в Америке, в Канаде, но почему-то возвращаться в родные палестины никто не спешит. А если и возвращаются, то вскоре снова уезжают...

Фото автора, Seance.ru, H5.ggpht.com, Moscor.ru, Kazved.ru, Nnews.nnov.ru, Shults.ru, Lensart.mhost.ru, Artem.bichura.ru и Moscowvision.ru

Елизавета Старшинина

29.08.2008
просмотров: 1837

Форум

Другие статьи

Михаил Захаров родился в 1927 году в Черемхово. Кроме него в семье росли еще шестеро братьев и сестер. Он как раз посередке – чет-вертый. Мать работала учительницей. Отец организовывал колхоз в Каменке по заданию партии, потом был военкомом в Олонках. В Олонках же одним из первых услыхал весть о начавшейся войне. Бывалый солдат, успевший повоевать в Гражданскую, сразу понял, с какой бедой встретилась страна. Дальше...

В далекие перестроечные времена в должности главного жидоборца в моем городе служил некий Владимир Подчувырный — типа художник. Личность была колоритная. Он жил в деревянном доме, именовавшемся в народе «домом колдуна» или «домом с драконом», в ограде которого находилась масса сделанных им из коряг и деревьев произведений искусства. Если мне память не изменяет, деревянный дракон украшал вход в чертоги, поэтому и говорили про «дом с драконом». А «домом колдуна» его называли из-за внешности хозяина, возможно, использовавшего в борьбе с семитами какие-то колдовские практики. Дальше...

Наверное, если бы в нашем городе составляли рейтинг необычных профессий, то вряд ли герои этого репортажа вошли бы даже в первую десятку – необычных профессий хватает. И всё же, когда «Иркутскому репортёру» рассказали, что у нас до сих пор существуют представители какого-то, казалось бы, дореволюционного племени кладбищенских смотрителей, которые живут прямо при мрачном месте работы, удивлению не было предела. И «Иркутский репортёр» отправился на старое Лисихинское еврейское кладбище знакомиться с теми, кто живёт по соседству с мёртвыми и охраняет их покой. Грубо говоря, каждый день спит там, куда другие на ночь на спор ходят – храбрость проверять... Дальше...

Федеральная программа, направленная на привлечение из-за рубежа известных российских ученых, начинает действовать в Иркутской области. В сентябре в регион приедет известный ученый Игорь Меглинский – директор программ биомедицинских исследований и биофотоники при Университете Кандфилд (Великобритания), руководитель лаборатории биофизики Университета Отаго (Новая Зеландия), приглашенный профессор Гарвардской медицинской школы. Дальше...

Каждый день отец Игорь занимается вполне мирским занятием – он работает инструктором ЛФК в иркутском Центре Дикуля. Но если разобраться глубже в сути трудов Игоря Бакшеева (так зовут нашего героя в миру), то выходит, что дело его несомненно богоугодное. Облегчая физические муки парализованных инвалидов, отец Игорь заботится, прежде всего, о духовном выздоровлении, справедливо считая его более важным, нежели здоровье телесное. Так, после организованных им паломничеств пациентов по святым местам случались настоящие чудеса – люди вставали на ноги. Почему бывший профессиональный спортсмен стал священником? Об этом отец Игорь рассказал в интервью газете «Областная». Дальше...

Вот представьте себе. Стоит Дом. Уже больше ста лет. Мимо него когда-то проезжали подводы – с цоканьем копыт по деревянной мостовой. Потом появилось чудо – первый трамвай. Потом все больше автомобилей. Дом постепенно и неумолимо врастал своими окнами в землю – так старики к концу жизни становятся ниже ростом: тянет к земле. Так же и Дом – мостовая все выше, асфальт все толще... И суетливые прохожие уже ничего не видят в нем, кроме потенциального хлама, которому не место в современном городе. А дом-старик знает: где-то по земле ходят его потомки, для которых он память, авторитет и связь с предками. О таких домах и людях наш рассказ Дальше...

Город областного значения. Что это? Бетонные термитники спальных районов, дымящие сигары труб промзон, гусеницы автомобильных пробок, которые ползут в сторону многочисленных учреждений большой Системы с важным начальством и абракадаброй аббревиатур. Так думают одни. Это сгусток жизненной энергии на отдельно взятых квадратных километрах, питаемый кровеносной системой инженерных инфраструктур и людских потоков, что разносятся по городскому организму силой импульсов своих устремлений. Так считают другие. Дальше...

По данным Иркутскстата, в Иркутской области естественный прирост населения за 2008 год составил 2,18 тыс. человек. Рождаемость превысила смертность, но вместе с тем 4,3 тыс. человек составила миграционная убыль: прибыли в регион 37,3 тыс. человек, а выбыли - 41,6 тысячи. Что заставляет людей покинуть родные просторы? Куда они едут и при каких условиях вернулись бы обратно? На эти вопросы попытались ответить участники круглого стола «Иркутск и столица» в минувшую субботу. Дальше...

В общем, все просто: власти думают о нас! А чтобы знать, что мы думаем о власти, нанимают социологов. Из ВЦИОМ - Всероссийского центра изучения общественного мнения. Дальше...

Выпускник Московской консерватории приехал в Иркутск полтора года назад и успел стать участником многих значимых музыкальных событий и внести вклад в музыкальную историю областного центра. Чего стоит его концерт с оркестром «Байкал-бэнд», где он дирижировал «Полёт шмеля» Римского-Корсакова мухобойкой. Почему классическое произведение было исполнено именно таким образом, что стало для него настоящим открытием на Байкале и почему он уже четыре раза отклонял предложения вернуться в Москву, Евгений Зеленцов рассказал ЕЛЕНЕ ЛИСОВСКОЙ. Дальше...

Буквально с каждым месяцем становится все больше актеров из Иркутска, которым улыбается кинематографическая удача в столице. Из-за своей занятости они редко бывают в родных краях, но об Иркутске всегда вспоминают с теплотой и благодарностью. Дальше...

Свою родословную длиной в тысячу лет составил иркутский профессор кафедры водных ресурсов ЮНЕСКО ИГУ, доктор биологических наук Евгений Зилов. В своем роду ученый нашел тевтонских рыцарей, священника, венчавшего Колчака, Менделеева и даже «королеву Сибири». Благодаря титулованным предкам светило науки мог бы беззаботно жить за границей. Однако Зилов остается преданным своей малой родине и не желает уезжать из Сибири. Дальше...

- Я родился в селе Оек. А первые мои воспоминания связаны с Якутским трактом, по которому постоянно проходили партии ссыльных. Мы, ребятишки, узнав, что к селу приближаются арестанты, стайкой выбегали им навстречу, неся в узелках угощения, туески с молоком или квасом. Семья была большая и жила в нужде… Дальше...

Во вторник губернатор Игорь Есиповский отвечал на вопросы журналистов в не совсем обычной обстановке. Пресс-конференция прошла в губернаторской резиденции «Ангарские хутора».
Резиденция удивила. Нет, не роскошью. Скорее, стойкой приверженностью иркутских функционеров к добротному советскому стилю интерьеров. Для создания неформальной обстановки подавали пирожные с вишенками и взбитыми сливками. Официантки без конца подливали чай. Впрочем, сладкое не отвлекало от «острого и горяченького» – вопросов губернатору. Дальше...

Редакция БАБР.RU продолжает публиковать записки иркутского радиофизика Игоря Лисысяня, написанные им в первые годы эмиграции в США. Дальше...

С Игорем Лисысянем, выпускником ИГУ-84, радиофизиком и многолетним участником различных музыкальных тусовок, мы были знакомы еще по педотряду "Пламя", в давние студенческие времена. Потом, после окончания студенческой жизни, мы сталкивались еще несколько раз, но уже очень эпизодично, в основном на КСП на станции Дачная. Он работал в СибИЗМИРе, я – в частной фирме, точек пересечения было маловато. Дальше...

В конце 70-х годов XIX века в нашем городе служащим Северного телеграфного общества три года работал Петр Ганзен, уроженец Копенгагена. Долгими холодными вечерами он учил русский язык, читал Пушкина, Гончарова, Толстого, переводил. Появлению на свет добрых волшебных сказок помогла не только Сибирь с ее суровым климатом, но и любовь. Жена Петра Готфридовича, Анна Васильевна, была для мужа верной помощницей и талантливым соавтором. В переводе четы Ганзенов андерсеновские истории и поныне выходят миллионными тиражами, в отличие от многих других, не выдержавших проверку временем. Дальше...

Как и при «совке», большинство подростковых проблем на улице связаны с гопниками — неблагополучными подростками, сбивающимися в стаи и промышляющими мелким грабежом сверстников. Теми самыми, про которых еще во времена глубокого застоя Майк Науменко пел: «Кто гадит в наших парадных, кто блюет в вагонах метро, кто всегда готов подбить нам глаз и всадить вам в бок перо, это гопники, они мешают мне жить». Собственно, общение с ними всегда было проблемой для домашнего мальчика, вышедшего на улицу. Новостью оказалось, что теперь общение с ними проходит по неписаному своду законов. Которые обычно называют понятиями. Дальше...

Иркутск – город мультфильмов. Их здесь смотрят. Их здесь делают. Одна крупная студия и десятки фанатов-одиночек. Иркутяне работают на крупнейших анимационных студиях страны. Чудачество перерастает в индустрию. Пока психологи ломают головы над проблемой нового поколения эскапистов, мультики становятся выгодным коммерческим товаром в среде «подросших Питеров Пэнов». Дальше...

Мультики – мир, который находится между духом и телом. В зоро-астризме его называют словом «Ритаг». Мультстудия с таким названием прожила в Иркутске в середине 90-х всего три года. Этого хватило, чтобы дать российской анимации два неслабых имени – Марина Лескова и Максим Ушаков. Дальше...

Мигранты осваивают Сибирь всерьез и надолго. Уже обозначились своеобразные места их "компактного проживания". Все больше в Иркутске появляется вывесок с нерусскими названиями: "Шемаха", "Джейхан", "Сумгаит". Все это тревожит коренных сибиряков. Мигранты более сплоченные, более дружные, а часто и более успешные. Очевидно и то, что они лучше, чем мы, знают свою культуру, обычаи. На этом ярко выраженном национальном фоне мы начинаем бояться за себя, за свою национальную идентичность. Начинаем задумываться: ну а мы-то кто? Советский народ? Россияне? Сибиряки? Славяне? Азиаты? Русскоязычные? Или все-таки — русские? Дальше...

Портрет среднего коренного жителя центра Иркутска постепенно стирается. Очень мало в нем осталось легендарных жителей. Легендарных потому, что они потомки дворян и продолжатели вековых династий Дальше...

Эта наша конкурсантка очень похожа на известного политика. Особенно на фотографиях, сделанных в юности, Юлю от Ирины Хакамады вовсе не отличишь. Каждый второй прохожий останавливался на улице и, думая, что он делает открытие, кричал: "А вы знаете, на кого вы похожи?". Дальше...

Институтом военной истории был подготовлен и в 55-ю годовщину Победы вышел в свет биографический справочник-словарь "Кавалеры ордена Славы трех степеней". В нем опубликованы портреты и названы поименно с краткими биографическими данными все 2642 фронтовика, в том числе 28 жителей Иркутской области. По просьбе советов ветеранов мы публикуем этот список. Дальше...

Некогда порядочные люди считали своим долгом и честью знать свои корни, "вести" свое генеалогическое древо, следить за всеми его ветвями. Впрочем, занимались этим, конечно, далеко не все, а преимущественно люди родовитые, проще говоря, дворяне. Им своей генеалогией заниматься нужно было для престижу и куражу (опять же родовитость надо было доказывать). Дальше...

Звание "Почетный гражданин Иркутской области" получили накануне шесть человек. Заслуженные регалии получили первый губернатор Юрий Ножиков, художник Виталий Рогаль и народный артист Виталий Венгер. Дальше...

Одна иркутянка решила выяснить историю своего клана - купцов ШИШЕЛОВЫХ. Оказалось, что в Россию Шишеловы попали из Греции. Один из предков очутился случайно в Иркутске, когда он был еще острогом с населением в триста человек. Чего только не пережили эти Шишеловы! Бразильские сериалы могут отдыхать. Нищета и богатство, измены и любовь, подброшенные дети... Дальше...

Яхтсмены Иркутска ставят свои суда на прикол до следующего сезона. Однако зима для любителей ходить под парусом не время отдыха. Наш рассказ о человеке, который посвятил свою жизнь парусному спорту. Мультипликатор по профессии Артур Франго строит яхты. Некоторые из них участвовали в недавней регате "Бархатная осень". Дальше...

Несколько лет назад в одной из местных газет была опубликована рецензия критика Виталия Зангезина на трехтомник иркутского прозаика Владимира Власова. Все книги, общим объемом около полутора тысяч страниц, были изданы одновременно под общим названием "В поисках четвертого измерения". Говоря о новом писателе, критик отмечал, что явился необычный фантаст с широким кругозором, знанием языков и иноземных культур. Дальше...

Начало было не совсем привычное в нашей журналистской работе. Телефонный звонок. Женский голос предлагает тему: напишите о моем отце. Увидите, папа того заслуживает. Ему через год исполнится 90 лет. -- Дата, конечно, солидная. Но это еще не повод... И потом -- вы дочь, стало быть, лицо заинтересованное. -- Конечно, заинтересованное. Он замечательный отец. Он столько построил для нашего Приангарья -- другому бы на две жизни хватило Дальше...

Персоной августа стал иркутский историк Семен Федорович Коваль. Его 80-летие отмечается в канун 1 сентября - Дня знаний, праздника школьников, студентов и педагогов. Когда еще мог родиться известный российский декабристовед, доцент Иркутского государственного университета Коваль?! Дальше...

Александр Анатольевич Симоненко -- потомственный строитель. И отец его был строителем от Бога, мастером на все руки. В годы первой мировой он попал в плен -- так немцы торговали "русским спецом" направо и налево -- "командировали" то в Италию, то в Швецию, то в Скандинавию. Дальше...

22 июня 1753 г. Сенат издал указ, в котором говорилось: "... для заведения в Иркутске навигацкой науки... школы ныне завести, в которых обучать геодезии и навигации детей чиновников, дворянских сыновей, боярских, морских, адмиралтейских, солдатских и казачьих, сколько по рассмотрению его определено будет и для того обучения, адмиралтейств-коллегий определить из морской академии учителей, коих и отправить той комиссии туда и для проезда их из Санкт-Петербурга с выдачею для проездов прогонов и надлежащего жалованья..." Зимним утром 1754 г. у Иркутской провинциальной канцелярии остановился крытый возок. Из него вышли три молодых офицера в морских мундирах. Метрах в 30-40 стеной поднимался особенно белый зимой туман - это "кипела"Ангара, никак не желавшая "встать" на зиму. Высокие разлапистые сосны подходили к самому берегу. Туман обволакивал их, но ветерок медленно сдувал эту пелену. Дальше...